Интересуетесь суетой вокруг краха Silicon Valley Bank? Чтобы понять, что случилось с Silicon Valley Bank и почему это важно, GZERO поговорили с Селестой Тамбаро, управляющим директором практики финансовых учреждений Eurasia Group. Это интервью мы приводим во всей его длине и ясности.
Как Silicon Valley Bank попал в беду?
Хотя имя SVB не было широко известно среди банков США до прошлой недели, банк существует уже около 40 лет и создал важную нишу, обслуживающую инвесторов и предпринимателей в сфере новых технологий. Как вы можете себе представить, учитывая положение SVB на рынке, она пережила значительный рост во время инвестиционного бума в частных технологических компаниях, который произошел после пандемии. Этот всплеск инвестиций был отчасти вызван сохраняющимися низкими процентными ставками и легкими финансовыми условиями в период с конца 2020 г. по начало 2021 г., что сделало капитал дешевым и оставило мир стартапов, финансируемых венчурным капиталом, полным наличных денег. Эти денежные средства поступали в SVB в виде депозитов, или, с точки зрения банкира, его ресурсной базы, которая на пике своего развития достигала почти 190 миллиардов долларов. В результате у банка осталось много избыточной ликвидности с очень низкой доходностью. Стремясь получить более высокую прибыль от этой ликвидности, Silicon Valley Bank инвестировал в портфель долгосрочных казначейских облигаций США и ипотечных ценных бумаг с фиксированной процентной ставкой на сумму около 120 миллиардов долларов. В конечном счете, SVB делал ставку на высококонцентрированные технологические стартапы и портфель, который был уязвим в случае быстрого роста процентных ставок.
И все мы знаем, что было дальше. Россия вторглась в Украину, разогнав глобальную инфляцию, вызванную пандемией, что вынудило ФРС и центральные банки по всему миру довольно агрессивно повышать ставки, чтобы опередить кривую инфляции. В результате финансовые условия ужесточились, капитал стал дороже, а перспективы роста стали более туманными. Эта среда повлияла на настроения инвесторов в технологической сфере, поэтому деньги не текли так свободно ни в стартап-сообщество, ни в Silicon Valley Bank, как новые депозиты. В дополнение к негативному влиянию, которое повышение ставок оказало на депозитную базу SVB, они также привели к снижению стоимости долгосрочного портфеля SVB по мере падения цен на облигации.
Поскольку в феврале и начале марта темпы снятия депозитов ускорились, руководство SVB решило укрепить свою ликвидность и продать свой портфель долгосрочных ценных бумаг на сумму 21 миллиард долларов. Проблема заключалась в том, что любая продажа была бы убыточной, учитывая резкое изменение процентных ставок. Продажа состоялась, а дальше дела пошли хуже. В среду руководство сообщило о реализованных убытках в размере 1,8 миллиарда долларов от продажи — оно также пыталось привлечь дополнительные 2,25 миллиарда долларов капитала для укрепления своего баланса. Но время было не на стороне банка. SVB быстро терял доверие рейтинговых агентств, рынка и своих ключевых клиентов, и в прошлый четверг привлечение капитала провалилось. Крупные венчурные инвесторы били тревогу по поводу состояния банка, и опасения по поводу ликвидности быстро сменились опасениями о неплатежеспособности SVB. К утру пятницы произошло последнее безумие по снятию депозитов, так называемое бегство из банка. Последние попытки продать банк провалились, и к вечеру пятницы SVB, как мы знали, исчез. Снова тот старый знакомый урок: банки могут обанкротиться, если не будут работать должным образом, а рынок и клиенты потеряют доверие.
Что произошло 17 марта?
К вечеру пятницы 17 марта регуляторы вмешались, чтобы стабилизировать ситуацию. FDIC передала Silicon Valley Bank в управление, взяв на себя управление банком и его активами. Застрахованные вкладчики с остатками на депозитах до 250 000 долларов должны были иметь полный доступ к своим вкладам с утра понедельника. В то время оставался вопрос, что будет с теми клиентами банка, у которых есть незастрахованные вклады. Это вызвало панику в сообществе технологических стартапов, которые опасались, что не смогут поддерживать текущую деятельность своего бизнеса без доступа к своим депозитам — смогут ли они выплатить заработную плату или заплатить поставщикам? Беспокойство в технологическом секторе достигло апогея, в то время как опасения распространения инфекции среди других более мелких или региональных банковских учреждений сохранялись.
На выходных в ответ на строительный кризис администрация Байдена, FDIC и Федеральная резервная система приняли меры по сдерживанию последствий. Во-первых, финансовые регуляторы в США создали механизм поддержки для защиты всех вкладчиков, как застрахованных, так и незастрахованных, в Silicon Valley Bank и Signature Bank. Последний также был захвачен регулирующими органами в Нью-Йорке в пятницу, поскольку у него была собственная битва с быстрым снятием депозитов. Этот шаг защищает всех вкладчиков обоих банков, но не владельцев облигаций или инвесторов в акции. В соответствии с нормативными требованиями любые убытки Фонда гарантирования вкладов для поддержки незастрахованных вкладчиков будут возмещены путем проведения специальной оценки банков. Эти меры должны помочь снизить риск новых набегов на незастрахованные депозиты в других банках, одновременно снизив риски вторичных эффектов для реальной экономики.
Отдельно ФРС объявила о создании отдельной программы срочного финансирования банков для обеспечения достаточной ликвидности для банков. Эта программа предлагает банкам ссуды на срок до одного года под высококачественные ликвидные активы (как правило, казначейские облигации США или ипотечные облигации) с частичной стоимостью залога. Это важно, поскольку банки, как правило, должны были снижать залог, когда они приближались к дисконтному окну ФРС. Этот новый механизм с более выгодными условиями и меньшей стигмой позволяет банкам привлекать ликвидность для удовлетворения требований вкладчиков, не распродавая облигации с убытком, как это сделал SVB на прошлой неделе.
И, наконец, в понедельник FDIC передала активы SVB новому промежуточному банку, Silicon Valley Bank, N.A. FDIC назначила Тима Майопулуса, бывшего главу Fannie Mae, генеральным директором промежуточного банка, поскольку высшее руководство SVB было отстранено после вмешательства регулирующих органов. .
Что будет дальше с Silicon Valley Bank?
Что ж, отчетливо видны продолжающиеся волновые эффекты отказа SVB. Во-первых, на прошлой неделе банки в США и во всем мире пострадали от внезапного потрясения крупного американского игрока, который рухнул почти за одну ночь. Однако после мирового финансового кризиса к крупным банкам в США предъявляются строгие требования к капиталу, которые представляют собой нормативные стандарты, требующие от банков поддерживать адекватный уровень ликвидного капитала, активов, которые они могут легко продать, по сравнению с их активами. Эти требования, которые особенно строги для крупных банков, которые считаются «слишком большими, чтобы обанкротиться», предназначены для поддержания платежеспособности банков и поддержания финансовой системы в здоровом состоянии. Крупные банки в США признаны хорошо капитализированными и регулярно проходят стресс-тесты, чтобы убедиться, что они соответствуют нормативным стандартам. Это предотвращает заражение всей системы в такой ситуации, как взрыв SVB. Однако законодательство США разрешает небольшим, часто региональным или местным банкам, которые считаются менее важными для системы из-за размера консолидированных активов, предъявлять менее строгие требования. Этот «адаптированный» подход к регулированию в прошлом ставился под сомнение и, вероятно, снова привлечет внимание, учитывая события прошлой недели, особенно если волатильность среди банковских акций, особенно региональных игроков, сохранится.
Если рассматривать сектор в более широком смысле, банки испытывают давление на депозиты, поскольку клиенты ищут более высокую доходность в условиях роста процентных ставок. Это побуждает некоторые банки повышать доходность, которую они выплачивают по депозитам. Другими словами, банки сталкиваются с растущим давлением на стоимость финансирования. В то же время банки, которые во время пандемии увеличили долю в облигациях с более длительным сроком погашения, также подвержены влиянию повышения процентных ставок на свои портфели. Если банки продадут часть этих портфелей до наступления срока погашения базовых ценных бумаг, они понесут убытки по этим рискам. Как более высокая стоимость фондирования, так и более низкая оценка портфелей облигаций повлияют на перспективы доходов банков.
Существуют ли побочные риски для глобальных банков и мировой экономики?
Что касается глобальных макроэкономических показателей, в целом Евразия ожидает, что при отсутствии дальнейшего существенного финансового стресса ФРС пойдет дальше и повысит ставки на 25 базисных пунктов на своем следующем заседании 22 марта. Но ужесточение финансовых и кредитных условий может оказаться резким и разрушительным, а риски для финансовой стабильности не останутся незамеченными центральными банками по всему миру. Это может умерить желание продолжать, а оно быстро нарастает.
