– В нынешнем году страна отмечает 75-летний юбилей Победы, но почему-то о подвиге танкистов не говорят. А ведь столько танкистов полегло. Ордена так просто не даются… Хочется вспомнить ребят, которые эти ордена завоевали.

Владимиру Петровичу 67 лет. В 1971- 1973 годах он проходил срочную службу в Германии, в группе советский войск (ГСВГ).

– Служил в 1-ой гвардейской танковой Чертковской дважды ордена Ленина Краснознаменной орденов Суворова, Кутузова и Богдана Хмельницкого бригаде имени маршала бронетанковых войск М.Е.Катукова. Я всю жизнь горжусь тем, что служил именно здесь. Это единственное подразделение, которое за годы Великой Отечественной войны получило два ордена. – рассказывает Владимир Петрович.

Родные говорят, что о службе мужчина может говорить бесконечно. Воспоминания и рассказы об этих днях – неотъемлемая часть дружеских застолий. Почетный хранитель воспоминаний – дембельский альбом: солидный, яркий, с множеством фотографий, рисунков, и строчек, выполненных чернилами особым каллиграфическим почерком.

На первой странице альбома – повестка о призыве на военную службу.

– Меня ведь сначала призывали в разведроту. Не пошел. Захотел в танкисты, – рассказывает собеседник. – Служил наводчиком орудия. Учебки не было. С призывного пункта нас сразу отправили в Германию.

На вопрос: «Что запомнилось со службы?», Владимир Петрович отшучивается: жили в военном городке, сами себя охраняли:

– Вокруг городка колючая проволока, вышки, восемь постов. В увольнение не отпускали. Отпуска были запрещены. Боевая готовность №1 – повышенная. Спали лишь сапоги снимали, да пилотку на тумбочку клали. А как только за границей шевеление чувствовалось – боевая тревога, и с полной боеукладкой вперед.

Владимир Петрович вспоминает, что за годы службы боевая тревога была объявлена несколько раз:

– Как правило, все происходило ночью. Ладно бы на неделю- две в готовности пребываешь, а то ведь иногда месяц ходишь: танк в копани загоняешь, маскируешься и ждешь. А чего ждешь, сам не знаешь. А машина с полной боеукладкой.

Танковый экипаж состоял из четырех человек. Среди сослуживцев были и молодые и старые. Среди призывников были парни со всего Советского Союза. Офицерский состав грамотный. В нем только отличники боевой и политической подготовки. В армейском альбоме среди пожеланий и добрых слов адреса. К сожалению, все радости и горести службы, остались лишь в воспоминаниях сослуживцев.

– Поначалу переписывались, но потом все прошло, – продолжает Владимир Петрович.

В альбоме омутнинца множество разных фотографий.

– Все снимки сделаны на «Смену». Ни с реактивами, ни с пленкой проблем не было. Кстати, в наш призыв состоялся переход парадной формы одежды: с гимнастерки на китель, с сапогов на ботинки.

Листая альбом можно смело сказать, что красавцы- танкисты пользовались успехом и у молодых особ. На фотографиях запечатлены встречи с красивыми девушками. Владимир Петрович не скрывает: с девушками дружили, и комментирует снимки, занявшие особое место в альбоме:

– Было в городах Глохау и Цвиккау. Глоухау – город, а Цвиккау – промышленный центр. Там на шарико- подшипниковом заводе кабель пробило. Нас посылали кабель откапывать. Откапывали мы его два дня. А потом нас на дружбу приглашали.

Бывали советские солдаты в Бухенвальде на экскурсии. Видели печи, бараки, слышали колокольный набат. Именно здесь в разных бараках пребывали узники концлагеря в ожидании часа смерти.

Служба в элитном полку оставила Владимиру Петровичу много ярких воспоминаний. Незабываемым было даже возвращение на родину и интерес спецслужб к вернувшимся из-за границы солдатам. Трудовую жизнь Владимир Петрович посвятил стройтресту, прошагав путь от бульдозериста до начальника. Вырастил четырех детей, которые подарили двух внуков и пятерых внучек.

– Сколько, на ваш взгляд, надо служить, чтоб так, по-хорошему? – интересуюсь у собеседника.
– За два года хорошего специалиста точно не выйдет. Полгода только привыкаешь, голодаешь. Молодые всю дорогу голодные. Бывало, хлебом карманы набьют, а уж если попадутся, угля в карманах было не миновать. Вот такое было воспитание, чтоб неповадно было. Всякое на службе было. Там свои законы. Но адрес полевой почты до сих пор помню: 58846. Я горд тем, что служил в таком полку.